... Я обратился за помощью на кафедру гидрогеологии Горного института к профессору Валерию Александровичу Мироненко. Это была яркая фигура в научном мире.
Его жизнь сложилась непросто. В 1952 году он учился в десятом классе 181-й школы в Соляном переулке (в этой школе будущий Нобелевский лауреат поэт Иосиф Бродский остался на второй год в седьмом классе; расположена она совсем недалеко от 203- й школы имени А.С.Грибоедова, в которой я учился) и его арестовали как «сына врага народа». Отец - Александр Вознесенский, бывший ректор Ленинградского университета, а потом министр просвещения РСФСР, был осужден по так называемому «Ленинградскому делу» и в 1950 году расстрелян. Мать была сослана в Красноярский край. Школьник Валерий Мироненко (он взял фамилию матери) четыре месяца отсидел в тюрьме, потом по решению Особого совещания его выслали в село Маклаково Красноярского края.
В 1953 году после смерти Сталина Валерия амнистировали, и он вернулся в Ленинград.
В том же году он поступил в Горный институт, а в 1958 году окончил. Параллельно он учился в Ленинградском государственном университете по специальности «прикладная математика». В 1963 году под руководством Н.И. Толстихина окончил аспирантуру и защитил кандидатскую диссертацию. Через пять лет он защитил докторскую диссертацию, а еще через год получил звание профессора.
В.А. Мироненко быстро стал ведущим специалистом по осушению шахтных полей. Его рекомендациями нельзя было пренебрегать, он всегда оказывался прав. Так на месторождении алмазов трубки «Мир» в бассейне реки Вилюй возникли проблемы с поступлением в карьер подземных вод. Было принято решение построить водонепроницаемую завесу, которая должна перекрыть доступ подземных вод в карьер. В.А. Мироненко выступал против этого мероприятия. Он полагал, что обеспечить сплошную водонепроницаемую завесу невозможно, поскольку между нагнетательными скважинами всегда найдется участок с недостаточной цементацией, из которого вода устремится в карьер, напоры за стенкой завесы возрастут, и, соответственно, увеличится скорость проникновения дренажных вод в карьер. Завесу строили 12 лет, потратили на нее миллионы рублей. И убедились, что В.А. Мироненко был прав: притоки как были, так и остались.
Практически не было раздела гидрогеологии, в которой он не работал. Он много занимался проблемами экологической гидрогеологии, горнопромышленной гидрогеологии, теорией и методикой опытно-фильтрационных работ. Под его руководством проходили крупномасштабные гидрогеологические исследования в Сибири и европейской части России. Он часто ездил за рубеж, имел множество научных контактов. Перечень его только основных работ свидетельствует о невероятной работоспособности. Вполне закономерным было избрание его в 1990 году членом-корреспондентом Академии Наук СССР.
Когда я пришел к Мироненко за помощью, он направил меня к доктору геолого-минералогических наук Вячеславу Гениевичу Румынину. С этого дня началось плодотворное сотрудничество институтов и предприятий атомной энергетики с кафедрой гидрогеологии Горного института. Под руководством Мироненко и Румынина стало развиваться новое направление по изучению влияния атомно-промышленного комплекса на подземные воды – радиогеоэкология.
При огромном научном авторитете и международной известности Валерий Александрович одновременно был необычайно интересным в общении человеком в вопросах литературы и искусства, обладал редким чувством юмора. Я получал огромное удовольствие, слушая его выступления на защите диссертаций, научных совещаниях, а также в праздничных застольях...
Из книги: И.В. Архангельский. Записки выпускника Горного Института. СПб, 2013.
